Октавиус - Страница 108

108

Среди замершей команды раздался шепот, а затем резкий крик:

– Летучий Голландец!

– Тихо! – крикнул с юта Скотт, перекрывая своим голосом нараставший гвалт. – Дурачье! Голландец не может показаться в этих местах! Мы не у мыса Горн, черт вас подери. Глаза протрите! Неужели вы не видите, что это судно, попавшее в беду и нуждающееся в помощи! Посмотрите, в каком состоянии его оснастка! Должно быть, они уже больше года как вмерзли в лед и вчерашний шторм наконец-то освободил их!

Его слова, прогремевшие над палубой, в один момент вразумили команду, разом прекратив начинавшуюся на борту панику. Все разом успокоились, и, рассыпавшись по шканцам, кто-то даже залез на салинг, стали пристально рассматривать страшного гостя. На сигналы и крики оттуда никто не отозвался – ледяной корабль безмолвствовал, нигде не было никаких признаков живых…

– Нет, – сказал Крис, стоявший рядом со мной и внимательно всматривавшийся в странный корабль. – Это не призрак. Но похоже, что он уже давно брошен. В самом деле: грот-мачта покосилась, гик сломан, половина вант порвана… Нет, там точно никого не осталось.

– Смотрите, сколько снега на палубе, – сказал боцман со шканцев, показывая рукой. – Там не меньше пяти лет никто не появлялся…

– Надо обследовать его, может, там есть чем поживиться, – пробормотал Дуглас, но настолько осторожно, словно боялся, что его кто-то услышит. Однако эта идея, похоже, овладела Скоттом прежде всех, так как он сразу же кликнул желающих подняться вместе с ним на борт загадочного судна. Как ни странно, охотников идти с ним нашлось крайне мало, однако я, Джек Горди и Крис Ланн вызвались сразу же в первых рядах. Нашему примеру последовали еще трое, остальных Арчибальд назначил уже приказом. Через десять минут вельбот уже покачивался на волнах и мы, спускаясь по шторм-трапу, рассаживались по банкам, продолжая время от времени поглядывать на заледеневшее судно.

– А ну-ка навалились! – рявкнул боцман Эдинсон, и мы, с силой налегая на весла, отвалили от борта «Герольда» и двинулись к неизвестному соседу.

– Шхуна, – сказал Джек. – Не меньше четырехсот тонн. Похоже, что англичанин. Интересно, откуда он тут появился, и что вообще его сюда занесло?

– Наверняка полон товаров, – сказал Горди, налегая на свое весло. – Должно быть, хотел в Китай проскочить. А где его могло зажать? Интересно, выжил там хоть кто-нибудь…

– Вряд ли, – ответил Эдинсон. – Шлюпок на рострах не видно. Скорее всего, все ушли оттуда пешком – и наверняка сгинули во льдах. Зимой в этих местах температура опускается до минус пятидесяти.

– А вдруг там все еще томится какой-нибудь несчастный, ждущий вызволения? – спросил Крис.

– Не хотел бы я с ним встретиться, – вставил я.

За этими разговорами мы постепенно приближались к загадочному судну. Это была большая шхуна, не менее ста пятидесяти футов в длину – издали ее вполне можно было принять за бригантину. Вблизи вид оказался еще страшнее: корпус выдавал все свидетельства ветхости; во многих местах его покрывали глубокие трещины. Спутанные и оборванные снасти безобразными клочьями то тут, то там свешивались с фальшбортов; кормовые окна были покрыты толстым слоем льда; перила на юте почернели и во многих местах обрушились; обломанный бушприт висел, запутавшись в ватер-штагах…

Весь корабль был в настолько плачевном состоянии, что, казалось, вот-вот рассыплется – и непонятно было, каким еще чудом он держался на плаву.

– Эй, – крикнул Скотт, – на корме его есть название. Подгребите поближе, буквы еле видны, ни черта не разобрать… «Одавилис», «Октавиан», «Октавиус». Да, там написано «Октавиус. Ливерпуль». Никогда не слышал о таком корабле… Эй, ребята, из вас никто не видел эту посудину раньше?

– Никогда не встречал, – ответил почему-то один Крис, и все остальные подтвердили его слова. Мне это название также ничего не говорило, но жгучий интерес к этому явно брошенному кораблю полыхнул во мне с новой силой. Еще никогда за все свои двадцать четыре года жизни мне не удавалось найти больше двух центов – и тут прямо в руки мне, возможно, плыло целое состояние. Кто его знает, что скрывалось внутри этого обледеневшего истукана?

Обойдя корму шхуны, мы пристали со стороны борта, обращенного к «Герольду», – множество пар глаз и окуляров с его палубы пристально смотрело на нас.

– Хиггинс, – сказал Скотт, обращаясь ко мне. – Закинь кошку и поднимайся первым, потом подашь конец. Осторожней, не провались, похоже, что там все прогнило насквозь…

Я вскочил с места и, крутанув конец, с первой же попытки со звоном перебросил металлическую кошку через фальшборт. С силой дернул – зацепил.

– Ну. С богом, – сказал я сам себе и, упираясь ногами в обледеневшие доски борта, скользя и срываясь подошвами, полез вверх. Арчибальд и команда, двое в составе которой держали наготове мушкеты, пристально смотрели на меня. Через минуту я схватился обеими руками за край фальшборта и, держа в зубах раскрытый нож, перевалился через планширь и рухнул в снег, покрывавший палубу. Моментально вскочив, бросил вниз конец и оглянулся.

Давно здесь уже не ступала нога человека – палуба была скрыта в плотном насте по самые вершины кнехтов, торчавших из него подобно пням, все двери и люки были заметены снегом. Ступать здесь приходилось с большой осторожностью – неизвестно, какой сюрприз скрывался под белым покровом. Через несколько секунд рядом со мной возник Горди, потом Ланн, который даже присвистнул, очутившись на палубе. Рид, карабкавшийся третьим, должно быть, сунулся лицом к самому боковому окну кормовой каюты, так как неожиданно разразился криками, которые вызвали настоящий ажиотаж на «Герольде». Услышав его крик, стоящие на палубе зашевелились, начали переглядываться, и гомон оживленных переговоров донесся даже сюда.

108