Октавиус - Страница 71

– Не в удачный час, конечно, едем, – сказал Уллис, задергивая шторы на окнах. – В самый разгар попали. Однако по какому-то капризу Его Императорского Величества иначе не добраться до нас, кроме как через грузовую дорогу. Так что приходится мириться с неудобствами. Однако скоро уже будем на месте…

Через несколько минут мы свернули с оживленной трассы на извилистую дорожку, идущую посреди зеленой бамбуковой рощицы, необычайно освежающей глаз после пыльной дороги. Элизабет с изумлением высунулась из окна экипажа, разглядывая высившиеся над головой верхушки и листья, так как в своей жизни видела только бамбуковые палки – желтые и высохшие изнутри. Шляпка от порыва воздуха слетела с ее головы и немедленно была подхвачена одним из слуг с запяток кареты…

Вскоре мы приняли резко влево и плавно остановились на площадке перед большим двухэтажным особняком, построенным в классическом стиле – с белоснежными колоннами, идущими по фасаду, куполом и широкой мраморной лестницей, ведущей к сводчатому входу. Довольно обширная территория вокруг него была обнесена ажурной чугунной решеткой и, судя по всему, охранялась целой армией: мундиры солдат Ост-Индской компании виднелись то тут, то там. Слуга распахнул передо мной дверцу, и я, удивленно озираясь, проворно спрыгнул с подножки вниз, после чего галантным движением подал руку Элизабет.

Это здание явно не носило административного характера – Кантонский штаб компании находился в ином месте и к тому же выглядел совершенно по-другому. А все делопроизводительные конторы находились либо непосредственно в доках, либо среди чиновничьих канцелярий в центре Гуанчжоу. И вряд ли этот дом был частным владением – никто из частных лиц не желал вкладывать большие деньги в недвижимость на территории государства с более чем нестабильной политической обстановкой. Так что, судя по всему, этот особняк являлся собственностью компании и был неким закрытым заведением – своеобразным клубом, где дельцы компании могли проводить время в неофициальной обстановке. Об этом свидетельствовали расположенные над воротами два изящно выкованных льва с завивавшимися рыбьими хвостами, сжавшие в лапах щит с изображениями трех флейтов, идущих под парусами. Ворота торжественно распахнулись перед нами, и мы важно вступили прямо в небольшой садик, разбитый в чисто английском стиле. Элизабет не смогла сдержать вскрика удивления и восторга, увидев сидевшую в небольшом вольере панду, неторопливо жевавшую сочный бамбук. Я же с изумлением вытаращился на разгуливавших по газонам павлинов – столько этих птиц сразу я еще никогда не видел. Уллис со скрытой усмешкой наблюдал за нами, ему эти вещи давно уже были не в диковинку.

В этом же садике мы имели честь познакомиться с его супругой Глэдис Треймонд, в компании нескольких дам ожидавшей его приезда в садовой беседке. Эта высокая, немного полноватая особа была много старше Уллиса, однако манерами и, главное, доброжелательностью, продемонстрированными при знакомстве с нами, Глэдис сразу же расположила нас к себе…

Несколько минут прогулявшись по извилистым дорожкам этого дивного рая, мы в сопровождении целой оравы слуг двинулись к центральной лестнице. И вскоре уже заняли свои места за массивным столом, поставленным громадным прямоугольником в обширной, отделанной розоватым мрамором столовой зале. Огромные колонны из черного мрамора поддерживали уходящий на огромную высоту сводчатый потолок, под которым сидели музыканты, – впечатление было такое, что мы находились внутри собора. По сторонам висели два огромных герба – Британии и East India Co, а также золотой дракон Поднебесной, вероятно, специально повешенный к приезду важного гостя…

Каким жалким курятником показался мне Блейкли-холл со всеми его выжившими из ума ряжеными пугалами, составлявшими в основном общество этого салона. А царившие там придворные манеры и порядки прошлой эпохи выглядели более чем смешными и нелепыми по сравнению с этим кофейным домиком могущественной корпорации. Даже сам Рональд Блейк, знакомство с которым еще год назад было для меня основной мечтой, выглядел теперь блеклой тенью тех личностей, которых должен был увидеть я здесь сегодня. Стентон бы просто лопнул от зависти, если бы увидел, в какое место мне удалось попасть. При входе в залу дворецкий громогласно представил нас с Элизабет, равно как и всякого вновь входящего, всем присутствующим. После чего Уллис лично представил нас нескольким высокопоставленным гостям, у которых мы заслужили в основном холодные, но вежливые улыбки. Что же, хотя бы по одежке мы были приняты неплохо…

Во главе стола сидел Уллис с супругой, по правую руку находился Ли Сунь Чжень – высокий, холеный и уже пожилой китаец с длинными седыми усами, свешивающимися почти до стола. Это был самый почетный гость – тот самый, про которого я уже упоминал ранее, один из первых сановников императорского кабинета, не чета Син Бен У, человек, обладавший огромной властью и влиянием. Рядом с ним сидела его супруга – невысокая девушка в пышном и тяжелом шелковом платье, по возрасту годившаяся своему влиятельному супругу даже не в дочки, а, пожалуй, во внучки. Телохранители из его собственной гвардии расположились почти по всему периметру залы.

Напротив него сидел Невилл Левингстон собственной персоной – невысокий, желтолицый старичок со скрюченным носом и ехидной улыбкой, неподвижно застывшей на его узком и длинном лице. Это была довольно известная в некоторых британских кругах фигура, входившая в совет директоров Ост-Индской компании и пользовавшаяся дружной ненавистью среди населения Бенгалии за сдирание разорительных податей. Два дня назад он прибыл из Бомбея в Кантон для согласования каких-то вопросов и был среди самых почетных гостей сегодняшнего торжества.